Туношна, 1977 год, лето, ДПМУ, Су-9. Всё начиналось хорошо – взлетел, пришёл в зону, отпилотировал, с нормальным для посадки остатком пришёл ко второму развороту. А впереди меня, к третьему развороту, выходит, тоже из зоны, спарочка Су-7у. Уж почему – не помню, но в воздухе нас всего двое. Я на траверзе гашу скорость, выпускаю шасси, а спарка уже идёт к четвёртому развороту. Я подхожу к третьему, а спарка после четвёртого, на прямой. Выполняю третий, спарка выравнивает и садится. Всё видно, видимость – миллион-на-миллион! Вижу даже, как она выпустила парашют.
Сам круг на 600 метров, а после третьего – снижение к четвёртому на 400 метров. Снижаюсь, выполнил разворот на посадочный – как вдруг РП мне говорит:
– …, Выводите обороты, уходите на второй круг, полоса занята.
Вывел обороты, убрал шасси, полез на 600 метров, чуть отвернул в сторону Волги, чтобы со стороны посмотреть, что же на ВПП творится, из-за чего меня угнали на второй круг. Прохожу в наборе, полоса слева, вижу на полосе какие-то люди и КПМка перед полосой на рулёжке. Не пойму, что там такое творится. На 600 метров подошёл к первому, доложил. Мне:
– Первый по команде.
Минуты через две увидел справа Ярославль, пролетел его, а команды всё нет и нет.
В это время загорелась лампа «Аварийный остаток». Доложил.
РП :
– Выполняйте первый, экономичный режим.
Развернулся, лечу на 550 км\час, на траверзе, где положено выпускать шасси, решил не выпускать, успею всегда.
Должил: – На траверзе, 600.
РП: – Остаток?
В это время было уже где-то меньше, чем 300 литров. Доложил. Третий по команде. Ну, думаю, попал, топлива-то нет. Но не долго летел, чуть дальше, чем обычно, но разрешили третий.
Плавненько снижаюсь, но шасси не выпускаю. Выполнил четвёртый, а топлива-то совсем уже нет.
Перед дальним РП напомнил:
– Шасси! Выпускай шасси!
Кран на выпуск, через 5-7 секунд загорелись зелёные. А тут и ближний зазвонил.
Сел нормально, затормозил, выпустил парашют, срулил с полосы и только тогда посмотрел на расходомер, а он уже в обратную сторону мотает. Перед полётом его выставляют на ту заправку, которую показал расходомер на ЦЗ после окончания заправки. Но двигатель работает, пока рулю.
А где-то метров за 400 до ЦЗ слышу, упали обороты, будто РУД поставили на «Стоп». Прокатился по инерции метров 150-200 и стал. Стою, а техник с ЦЗ видит меня, руками машет, показывает, куда рулить.
Доложил РП, что немного не дорулил, стал двигатель.
РП: – Сиди в кабине, жди тягач.
Притащили меня на водиле за тягачём до ЦЗ, благо недалеко было.
А оказалось, что на спарке после посадки, во время выпуска парашюта, а это было где-то напротив ЦЗ, из ниши передней стойки вывалился аккумулятор. Летел и кувыркался он следом за спаркой, разлетаясь на куски и на один из них наехало левое колесо, лопнуло, заискрила реборда. Су-7у начало немного стаскивать влево, но лётчики удержали её на полосе и на оборотах срулили в первую попавшую РД.
Техники, которые были на ЦЗ, и услышали хлопок и увидели всё это – бросились кто на полосу убирать обломки, кто к спарке. Аварийный тягач, пожарка и санитарка – само собой поехали к ней. А тут и я на заходе. Меня угнали на второй круг, а техники с лётчиками всей толпой начали срочно убирать обломки на полосе. Вот меня и держали так долго, пока всё не убрали. А Су-9 топливо жрал – только смотри, как цыферки в расходомере бегут!
На моё счастье, никто меня не вздрючил - вроде как не за что, не сам я себя в такую ситуацию загнал.
Вот так, ещё бы секунд на 20-30 дали бы мне пролететь после третьего, всё, перед дальним бы пришлось и прыгнуть, но судьба распорядилась иначе. Предоставила шанс слетать по такому же сценарию и на МиГ-31.
Источник: Литературный салон "Авиатор" Воспоминания старого "Гончего пса". Часть 4